Неделю назад в центре Москвы поднялась Стена Скорби. Так скульптор Георгий Франгулян назвал монумент в память о жертвах массовых репрессий. Основа композиции – "устремленные ввысь фигуры, символ хрупкости человеческой жизни на фоне беспощадной системы…"
Пришло время для этой Стены? Я не знаю ответа. Может быть, и вправду ослабели в нашей памяти следы взаимного остервенения междоусобного ХХ века, и сюда, на перекресток Садового кольца и проспекта Сахарова, потянутся миллионы вдов и сирот, внуков и правнуков, чтобы выплакать боль…
Стена в России не строительная конструкция. Стенка на стенку – молодецкая забава. Ломить стеною – ратный подвиг. "Поставить к стенке!" – и это тоже наше…
Но Ленин сказал про нее обидное:
– Стена, да гнилая: ткни и развалится!
Он знал, в какую точку ткнуть сто лет назад. Империя развалилась. Но не Стена. Незыблемо и величаво стоит Кремлевская. Светятся гордой памятью Брестская, Сталинградская, Севастопольская. Печалится о безвинно погибших Стена Скорби…
Камни помнят все. Пролитая кровь смывается. Несмываемы слезы.
Крепость стен относительна. Святость стен абсолютна.