0Биография Лазаря Моисеевича Кагановича (1893-1991), одного из высших партийных и государственных руководителей СССР в 1920-1950-е гг., остается малоисследованной. На русском языке до сих пор нет научной биографии этого деятеля. Публикация его мемуаров в 1996 г.1 представляет популярное издание, составители которого, Г.А. Юдинкова и Е.Ю. Зубкова, отобрали из написанной Кагановичем рукописи те фрагменты, которые показались им наиболее интересными для читателя. Значительная часть рукописи по-прежнему остается неопубликованной.
К числу неопубликованных фрагментов "Памятных записок" относится целый раздел, целиком посвященный Юзовке (затем Сталино, ныне Донецк). Раздел состоит из двух глав, первая из которых относится к периоду до Февральской революции, а во второй излагаются революционные события в Юзовке в феврале-марте 1917 г., до отъезда Кагановича в Киев. В данной статье мы не имеем возможности полностью опубликовать вторую главу из-за ее большого объема, поэтому ограничимся публикацией ее начала, где автор пишет о событиях Февральской революции в городе, до выборов Совета рабочих депутатов Юзовки. Опущена остальная часть главы, где говорится о выступлении Кагановича на митинге рабочих заводов и шахт Юзовки, о выборах в Совет рабочих депутатов Юзовки, борьбе с меньшевиками и эсерами за влияние в Совете, о состоянии большевистской партийной организации в Юзовке в марте 1917 г., об отъезде Кагановичей в Киев и о том, что Лазарь Моисеевич продолжал поддерживать связи с Донбассом.
Рукопись хранится в РГАСПИ в фонде Л.М. Кагановича (Ф. 81. Оп. 2). Документ публикуется в соответствии с современными нормами русского языка, авторские подчеркивания воспроизведены графически.
Публикацию подготовил Николай Лысенков, кандидат исторических наук, главный специалист РГАСПИ.
ЛАЗАРЬ КАГАНОВИЧ
Из гл. II раздела IV ч. I "Участие в работе и борьбе Юзовской (Донецк) подпольной большевистской партийной организации в 1916 г. и в период Февральской революции 1917 года"
Конец 1960-х – первая половина 1970-х гг.
В Донецком бассейне, в т.ч. в Юзовке, 1917 год начался в таком же политическом напряжении, как и по всей стране. Нарастание хозяйственной разрухи, нехватка продуктов, голод, нужда и нищета рабочих и трудящихся масс, поражения на фронтах создавали ту революционную ситуацию, о которой не раз говорил Ленин и его большевистская партия.
Даже верхушка буржуазии, неразрывно связанная с Антантой, недовольная неспособностью царской власти успешно вести войну и управлять страной, готовила дворцовый переворот, чтобы посадить нового царя и предотвратить надвигающуюся народную революцию. Январь и февраль 1917 г. были месяцами брожения, бурного назревания и проявления революционных настроений рабочих по всей стране, в т.ч. и на Донбассе, и в Юзовке. Это проявлялось в увеличившихся стычках – конфликтах рабочих с администрацией заводов, цехов, в т.ч. и на Юзовском металлургическом заводе2, и в забастовках на шахтах, и в назревавшей большой забастовке на этом крупнейшем Юзовском металлургическом заводе. В феврале мы чаще собирали партийную организацию, заслушивали сообщения товарищей с мест и информировали их, хотя надо сказать, что мы сами имели весьма скудную информацию из Петербурга3 и Москвы. Поэтому мы в начале февраля посылали своих представителей в Екатеринослав и в Харьков для связи и получения более точных данных о положении дел, чтобы не кормиться только газетами и слухами и даже информацией лояльной интеллигенции из завода4, которая через Канторовичей5 попадала к нам. Вернувшиеся товарищи из Екатеринослава и Харькова привезли к нам ценную информацию, которая помогла нам в активизации нашей революционной агитации среди рабочих. Наши сообщения рабочим о движении в Петербурге, Москве и других центрах подымали их боевой дух и готовность к революционным действиям по первому зову нашей партийной организации.
25 февраля (по старому стилю) мы провели многочисленные массовки, фактически уже полулегальные, в цехах и на шахтах, посвященные годовщине суда над фракцией большевиков-депутатов 4-й Государственной думы6 и одновременно Международному женскому дню. На всех этих, по существу, митингах докладчиками выступали мы, все члены партии, я лично выступал на Ново-Путиловском заводе7, после нас выступали рабочие и работницы, которые приветствовали питерских рабочих, особенно петроградского Путиловского завода, и клялись поддержать их в революционной борьбе против гнета и насилия царизма за его свержение. После этих последних массовок полиция пыталась разузнать у некоторых рабочих подробности, чтобы принять репрессивные меры, но она уже не успела принять такие меры, которые она ранее применяла, администрация заводов и шахт также агрессивных действий не могла предпринимать, они, видимо, знали, что события в Петрограде принимают серьезный характер. Хотя мы точных данных об этих последних днях февраля не имели, даже газеты уже не доходили до Юзовки, но на основании даже того ограниченного, что мы знали, мы понимали, что в Петрограде творится нечто более, чем забастовки, что идет революция. Некоторые более точные данные нам удавалось получить через "лояльных" к революции служащих завода, но этого было недостаточно.
Как говорится, "голь на выдумки хитра" – мы прибегли к исключительному способу: мы знали, что по утрам ровно в 9 часов по главной улице Юзовки прокурор проходит в свое ведомство, вид у него всегда был, как полагается царскому прокурору, бравый и грозный. Я и предложил: пойти на риск, снарядить двух надежных, выдержанных членов партии, поручить им пойти рядом или непосредственно вслед за прокурором и громко, так, чтобы он ясно слышал, с радостью и подъемом говорить о том, что в Петрограде революция и царское правительство свергнуто, эти разговоры вести до того угла, где обычно стоит полицейский. Если прокурор ничем не будет реагировать, к нашим не обратится, к аресту не прибегнет, значит, в Питере действительно революция. Через час ребята прибежали и с несказанной радостью они нам доложили, что прокурор все слышал, проглотил молча, что он был бледен как мел, весь съежившись, прошел мелким шагом, в жалком виде.
В тот же день 28 февраля мы собрали членов партии, на котором8 я доложил все, что мы знали о том, что в Петрограде происходит революция, которая, судя по всему, побеждает. Члены партии встретили это с большой радостью и великим подъемом, нужно было видеть, как небольшая группа людей в ответ на мой возглас: "Да здравствует победа революции!" встала и аплодировала.
После краткого обмена мнениями о том, что нам делать, собрание приняло следующее решение: немедля разойтись всем по цехам, выехать на шахты, устроить и провести там митинги рабочих и работниц, доложить все, что мы знаем о революции в Петрограде с твердым выводом, что революция побеждает! Обещать рабочим, что с получением более подробных сведений мы им будем докладывать. Призвать рабочих к сплочению своих рядов, организованно быть готовыми к революционным действиям в Юзовке по первому призыву Юзовской организации партии большевиков. До этого немедля организовать боевые дружины из передовых лучших рабочих.
Боевые действия не потребовались, так как 1 марта уже были получены сообщения, что революция в Петрограде победила! Царизм пал! Свобода завоевана! Если 28 февраля полиция еще расхаживала по улицам Юзовки с сохранением своего "величия", то 1 марта все ее "ряды" были полностью расстроены, ее уже почти не видно было.
Зато улицы и площади были переполнены рабочими и трудящимися жителями. По призыву нашей организации уже во второй половине дня 1 марта пошли демонстрации рабочих, выходивших целыми цехами, шахтами, впереди шли выделенные дружины с наскоро сшитыми красными знаменами, пели революционные песни, провозглашали лозунги: "Да здравствует революция!", "Долой царское самодержавие!", "Да здравствует демократическая республика!", "Да здравствуют Советы рабочих и солдатских депутатов!", "Братский рабочий привет петроградским рабочим и солдатам!".
Большевики Юзовки весь день 1 марта и ночь на 2е были с массами, на площадях наши товарищи устраивали летучие импровизированные митинги, которые продолжались до поздней ночи. Рабочие давали дружный, достойный отпор имевшим место отдельным проявлениям хулиганствовавших групп, видимо организованных сохранявшей верность9 частью полиции и черносотенцами. Буржуазные либеральные и меньшевистско-эсеровские элементы пытались использовать эти факты для запугивания, напоминая, что и в 1905 году вначале праздновали свободу, а потом полиция и жандармы налетели на большой митинг, устроенный на заводе, и учинили расправу, а в городе был устроен погром10, как бы, мол, и теперь не случилось подобное, заключали они.
Но мы, большевики, разоблачали их якобы предостережение, мы говорили, что теперь не 1905 год, а на уроках революции 1905 года рабочий класс вырос, мы призвали рабочих теснее сплотиться, быть готовыми к отпору всякой контрреволюции, черносотенцам и хулиганам и скорее создать Совет рабочих депутатов. Разъясняя массам происшедшее великое революционное событие – свержение царизма, большевики выдвинули в качестве первой и важнейшей задачи – проведение выборов Совета рабочих депутатов, а для организации выборов были проведены в ночь с 1го на 2е марта собрания представителей от цехов, шахт и предприятий.
Именно на этом вопросе об организации Совета рабочих депутатов мы сосредоточили свое внимание и усилия 2-го, 3-го и 4 марта. 2 марта мы провели два основных собрания: 1-е в 12 часов мы собрали первое официально объявленное легальное общее собрание нашей юзовской большевистской организации, и 2-е вечером по нашей инициативе было собрано широкое совещание представителей цехов, шахт и предприятий, рабочих организаций – профсоюзов, больничных касс, а также рабочей кооперации.
Разумеется, 1-е собрание членов партии было решающим, организующим центром всей нашей дальнейшей работы. К нашему удивлению, на партийное собрание явились узнавшие о нем и социал-оборонцы, а также не примыкавшие к большевикам интернационалисты11. Поэтому нам пришлось прежде всего до рассмотрения по существу своих партийных вопросов решить вопрос об этих незваных гостях.
Открывать партийное собрание бюро поручило мне. В связи с незваными гостями мы, посоветовавшись, решили прежде всего поставить вопрос об этих гостях и выдворении их с собрания.
С этого я и начал: к нам на собрание пришли люди, сказал я, которые ничего общего с нами не имеют, я имею в виду меньшевиков-ликвидаторов-социал-оборонцев12. Вместе с социал-оборонцами II Интернационала они изменили марксистскому интернационализму, манифесту Базельского конгресса13, поддержали империалистическое царское правительство в разжигании войны и истреблении народов.
Такие люди не могут быть в нашей партии, которая во главе с Лениным призывает и организует наш российский и международный пролетариат к революционному свержению своих правительств, к ликвидации войны, завоеванию мира и борьбе за социализм.
Я предлагаю, заключил я, не допускать оборонцев-меньшевиков-ликвидаторов и поддерживающих их в нашу организацию и предложить им покинуть настоящее собрание. Поднялся один из виднейших лидеров оборонцев – Стрелец14 (наиболее слащавый среди них) и сказал: то, что говорит т. Кошерович15, устарело, ведь теперь после свержения царя и вы все будете оборонцами, защищая республику.
Я ему тут же ответил: неверно это, смотря какая будет республика, какое будет правительство, если сохранятся тайные царские договоры, если правительство будет сохранять верность этим грабительским империалистическим договорам и будет продолжать войну, за интересы империализма – антантовского и российского, за аннексию чужих земель, за Дарданеллы16, то мы, большевики, не будем оборонцами. Мы будем оборонцами лишь тогда, когда Республика будет истинно народная, и не буржуазия и помещики будут командовать, а рабочие и крестьяне, когда тайные договоры будут раскрыты, будет полный отказ от войны, ведущейся в интересах империализма, и будет политика завоевания мира между народами. У нас с вами меньшевиками-ликвидаторами не будет ничего общего, потому что вы издавна все время стоите за то, чтобы во главе государства и после революции стояла буржуазия, потому, дескать, что революция у нас буржуазно-демократическая. А большевики и их вождь Ленин все время доказывали, что во главе революции и революционной власти должен стоять пролетариат в союзе с крестьянством, несмотря на то, что революция по социальному характеру буржуазно-демократическая. Да и сама-то буржуазно-демократическая революция не вечная, она перерастет в социалистическую.
Ведя борьбу против империалистической войны, мы, большевики, будем бороться за наши три кита17: демократическая республика, конфискация помещичьей земли и передача ее крестьянам и 8часовой рабочий день. Мы будем развивать революцию для ее перерастания в социалистическую и достижения новых завоеваний рабочих и крестьян. Мы еще не знаем, каков будет состав правительства18, но можно наверняка утверждать, что вы, меньшевики-ликвидаторы, оборонцы, будете за то, чтобы в нем господствовала буржуазия и ее союзники помещики (хотя бы и "либеральные"), а они-то будут продолжать войну за империалистические захваты, за Дарданеллы, и это будет делаться именем революции при вашей поддержке. Большевики никогда не будут вашими союзниками в этом новом обмане рабочих и крестьян, хотя бы под флагом революции. Поэтому наше отношение к вам, меньшевикам и оборонцам, подменившим классовую борьбу классовым миром с капиталистами, остается прежним и не бывать вам в нашей организации.
Выступили еще социал-оборонцы, Чекирисов19, Волгин20, против них большевики Зайцев21, Алферов22, Квашин23, Мария Кошерович-Каганович24. Выступили и некоторые называвшие себя "интернационалистами", которые говорили, что нельзя, мол, так, они люди известные среди рабочих, и что нужно, дескать, теперь изменить к ним отношение. В то же время выступили и другие интернационалисты, которые поддержали наше предложение об исключении социал-оборонцев. Голосовали только члены вышедшей из подполья большевистской организации, которые единогласно приняли решение – не допускать меньшевиков-оборонцев и ликвидаторов в партийную организацию и предложить им покинуть собрание, после чего "почтенные" Стрелец, Волгин, Чикирисов, Зарв, Горбоненко25 (муж и жена) и другие покинули собрание. Вместе с ними ушли и их защитники, фальшиво называвшие себя "интернационалистами".
Что касается членов группы интернационалистов, которые выступили на собрании против меньшевиков-оборонцев – за предложение большевиков об их исключении из собрания и недопущении их в организацию, то собрание приняло решение оставить этих интернационалистов на собрании и считать их членами парторганизации.
Жизнь показала, что к части из них (Канторовичи, Долгополов, Мышкин26) это решение было ошибочным, они на деле не выдержали испытания, они оказались не настоящими интернационалистами, заслуживающими быть в партии; некоторые из выступавших на первом собрании как интернационалисты оказались недостойными быть в большевистской партии, как это потом VI съезд партии установил о приеме в партию интернационалистов27. Первое время в первой половине марта эта группа во главе с доктором Канторовичем, Долгополовым и Мышкиным вела себя неплохо. Видимо, на них повлияло то единодушие большевиков, с которым они пошли в наступление на социал-оборонцев, меньшевиков-ликвидаторов, и та принципиальная победа, которую они одержали над ними, исключив их из собрания. Но во второй половине марта, когда первые "праздничные" настроения начали сходить и развернулась острая политическая борьба, особенно в отношении к временному буржуазному правительству, и повседневная классовая борьба рабочих, они, эти казавшиеся настоящими интернационалистами, начали вихлять, вели себя пассивно в работе и, главное, принципиально-политически отклонялись от линии революционной классовой и политической борьбы.
Юзовские большевики под руководством Юзовского комитета, в первую очередь Кагановича, Зайцева, Алферова, повели решительную борьбу с ними и на основе борьбы за "Апрельские тезисы" Ленина окончательно разбили их позиции и очистили свои ряды от этих господ28. Юзовская партийная организация РСДРП (большевиков) укрепилась как одна из лучших большевистских организаций Донбасса.
После выдворения социал-оборонцев и квази-интернационалистов, выступавших за единую с оборонцами организацию, партийное собрание обсудило и приняло ряд мер, прежде всего по организации выборов в Совет. Были распределены и прикреплены члены партии к соответствующим цехам, мастерским, шахтам и городским предприятиям, подготовляя общезаводской митинг и выборы в Совет, был установлен порядок дальнейших партийных собраний, которые в марте были особенно частыми.
Был избран Юзовский комитет организации, в который вошли: Кошерович Б. (Каганович Л.М.), Зайцев, Алферов, Кошерович Мария (Каганович), Спицын29, Троянский30, Квашин, Рыскин31 и другие большевики, были введены и Канторович и Мышкин32, которые потом проявили себя плохими союзниками из "интернационалистов". Комитету было поручено разработать план работ и доложить на следующем собрании.
После партийного собрания к вечеру 2 марта было организовано и подготовлено совещание представителей рабочих организаций. Здесь не обошлось без осложнений и борьбы. Дело в том, что параллельно с организуемым нами совещанием эсеро-меньшевистские верхушечные "деятели" кооперации, больничной кассы с участием т.н. "прогрессивных" деятелей конторы управления завода и гордумы33 затеяли "свое" совещание и даже прислали нам приглашение принять в нем участие, направив своих представителей.
Мы отклонили их приглашение и заявили им, что законным представителем рабочей массы являются избранные ими34 представители цехов, предприятий, а также истинные рабочие деятели больничных касс, рабочей кооперации и др. рабочих организаций – такое совещание соберется 2 марта. Те, кто считает себя сторонниками революции, могут принять участие в этом совещании, главной целью которого является рассмотрение и решение вопросов о немедленном проведении выборов в Совет рабочих депутатов и созыв общегородского митинга рабочих. Кончилось тем, что часть из них пришла к нам на совещание.
С самого начала совещания оно приняло острый характер, ибо представители "социал-либералов" предложили "не торопиться" с выборами в Совет, а образовать т.н. общественный комитет35 для осуществления функций власти в городе. Мы им категорически заявили, что ни в какой такой комитет с участием купцов и буржуазии рабочие не пошлют своих представителей, а изберут свой Совет рабочих депутатов и его исполнительный комитет.
Мы внесли предложение о немедленном разоружении полиции, аресте ее главаря – пристава Сеньковского36 и образовании рабочей милиции, отобрав лучших из рабочих дружин. На их протесты некоторые из рабочих представителей цехов заявили, что рабочие могут ответить им тем, что придут сюда тысячами и разнесут их в пух и прах.
После этого часть этого собрания (буржуазные либералы из городской управы и думы и других организаций) покинула совещание, а кооператоры, деятели больничных касс, а также служащие управления завода (под влиянием Курако37) остались, приняв участие в дальнейшем обсуждении вопросов.
В конечном итоге было решено:
Назначить на 4 марта выборы в Юзовский совет рабочих депутатов.
Для руководства выборами и обеспечения революционного порядка до окончательного оформления Совета и его постоянного исполнительного комитета – образовать немедля на настоящем собрании временную исполнительную комиссию, которая разработала порядок выборов по цехам и шахтам и нормы представительства.
Выборы в Совет проходили на открытых собраниях рабочих и работниц, открытым голосованием, кандидатуры назывались тут же на собраниях его участниками.
Хотя до выборов 4 марта времени осталось очень мало, но мы, большевики, предложили: собрать 3 марта общезаводской митинг с участием шахтеров и рабочих городских предприятий. Меньшевики предлагали распылить митинги по цехам, мастерским, шахтам, ограничившись небольшими сообщениями – и это по вопросу о свержении царизма. Мы им возражали: сообщения по цехам уже сделаны, а теперь нужно серьезное политическое действо, которое мобилизовало бы рабочих, мы отвели ссылку представителей конторы на невозможность оставить горячие цеха и водоотливные механизмы на шахтах, мы доказали, что можно и нужно организованно обеспечить их работу, а то хуже будет, рабочие могут просто бросить работу, и тогда большие аварии неизбежны – это последнее их "убедило", они согласились на созыв общего митинга, который был назначен на 3 марта в прокатном цехе.
Когда встал вопрос о докладчике, наши товарищи, как решено было нами в партийном комитете, внесли предложение: поставить в порядок дня митинга вопрос "О текущем моменте" и докладчиком назначить т. Кошеровича Бориса – Кагановича. Это было принято, они проглотили эту пилюлю, некоторые из наших товарищей объясняли это тем, что все эти представители "общественности" – кооператоры, члены правления больничной кассы – меньшевики, эсеры – горе-революционеры, особенно из служащих заводоуправления, все еще не верили в победу революции, все еще думали, а не вернется ли старое: лучше, мол, сейчас еще вести себя тихо, тем более не выступать, пошумим, мол, когда все ясно станет и риска не будет. Черт с ним, пусть хоть и большевик сейчас выступает, нам терять нечего.
Это, между прочим, было проиллюстрировано одним эпизодом на этом собрании, заслуживающим того, чтобы о нем рассказать. Во время споров как раз о разоружении полиции послышалось из соседней комнаты позванивание шпор, вошел пристав Синьковский – гроза Юзовки – в сопровождении двух полицейских надзирателей. Нужно было видеть лица и позу части членов собрания, именно из той части т.н. "общественности", о которой я говорил – все они побледнели, сжались, видно было, что их сердце замерло, а в их пустозвонной либеральной головушке мгновенно, вероятно, пронеслось: значит, мол, переворот ликвидирован, никакой революции, мы окружены полицией и нас сейчас арестуют. Но в тот же миг, привыкшие пугливо взирать на грозную рожу пристава, увидели перед собой жалкую скрюченную фигуру с запуганным лицом, который промолвил: господа, я в вашем распоряжении.
Некоторые рабочие ребята подбежали к нему, рванули шашку и готовы были тут же всыпать ему, потом они говорили: он-то знает, как он нас лупил нагайкой, когда он нас арестовывал, поэтому и надо было дать ему в зубы, как он нам давал – этот фараон проклятый. Но все-таки наши партийные люди сдержали их от мордобоя. Кончил пристав тем, что пожаловался на местного черносотенца Зозулю38, который послал на него жалобу екатеринославскому губернатору39. Ему заявили, что и он, и его губернатор свержены, как и их царь (правда, как потом мы узнали 2 марта, екатеринославский губернатор в это время еще не был снят). Сдайте, сказали мы приставу, свое оружие, на ваше место будет назначен начальник милиции.
Мы, большевики, предложили выделить группу рабочих завода и немедленно разоружить полицию. Так и было решено и сделано – полиция была разоружена, ее заменила вооруженная рабочая милиция, пристав был арестован – это была наша победа. Но необходимо здесь сказать, что в подборе начальника была допущена ошибка – начальником милиции был назначен инженер Желондик, который фактически был прислужником дирекции завода. Назначенный его заместителем рабочий Легкий40 оказался подручным этого Желондика, выполняя его волю, а не волю Совета рабочих депутатов. Это затруднило работу вновь избранного Совета рабочих депутатов, но надо определенно сказать, что это не изменило соотношение классовых сил – фактическая власть в Юзовке в первый месяц революции – в марте, была сосредоточена в руках Совета, а не временного буржуазного общественного комитета, который вынужден был считаться с революционными настроениями рабочих масс на заводах и шахтах и силой их Совета. Это определилось уже 3 марта на многотысячном митинге рабочих заводов и шахт, окружающих Юзовку. …
РГАСПИ. Ф. 81. Оп. 2.
Необработанные документы.
Подлинник. Автограф.
1. Каганович Л.М. Памятные записки рабочего, коммуниста-большевика, профсоюзного, партийного и советско-государственного работника. М., 1996.
2. Юзовский (ныне Донецкий) металлургический завод – один из крупнейших металлургических заводов в Российской империи, принадлежавший Новороссийскому обществу каменноугольного, железного и рельсового производства (основано Джоном Юзом). Основан в 1869 г.
3. Автор здесь использует старое, довоенное название г. Петрограда (а чуть ниже приводит уже актуальное на 1917 г.).
4. Здесь и далее имеется в виду Юзовский металлургический завод.
5. Канторович Ной Лазаревич и Канторович Анна Борисовна – проживавшие в Юзовке врачи, сочувствовавшие РСДРП, но не входившие в ее подпольную организацию в городе (по взглядам охарактеризованы автором как меньшевики-интернационалисты). В 1917 г. А.Б. Канторович также была гласной городской думы Юзовки.
6. Суд над фракцией большевиков в Государственной думе (А.Е. Бадаев, Г.И. Петровский, М.К. Муранов, Н.Р. Шагов и Ф.Н. Самойлов) состоялся 10-13 февраля 1915 г. Их судили за участие в организации, ставящей задачи свержения существующего государственного строя, и приговорили к ссылке в Туруханский край.
7. Основан в 1916 г. для производства снарядов, ныне ОАО "Точмаш".
8. Так в тексте. Т.е. доложил на собрании членов партии.
9. Прежнему режиму.
10. Еврейский погром в Юзовке произошел 20-22 октября 1905 г., по данным полиции, были убиты 10 человек, ранены 38.
11. РСДРП в годы Первой мировой войны делилась на несколько фракций, в том числе на большевиков во главе с В.И. Лениным, выступавших за превращение мировой войны в войну гражданскую и за установление диктатуры пролетариата, меньшевиков-оборонцев (Г.В. Плеханов), стоявших на платформе защиты своего Отечества, и меньшевиков-интернационалистов (Ю.О. Мартов), которые были против войны, но не поддерживали лозунг пролетарской революции.
12. Здесь и далее автор смешал несколько течений в РСДРП: ликвидаторов, выступавших за ликвидацию подпольной партии в период 1907-1910 гг., и меньшевиков-оборонцев периода 1914-1917 гг.
13. Базельский конгресс II Интернационала состоялся 24-25 ноября 1912 г. в г. Базеле. На нем был принят Базельский манифест, призывавший рабочих всех стран вести борьбу с войной и ее виновниками.
14. Стрелец – рабочий Юзовского металлургического завода, меньшевик-оборонец.
15. Л.М. Каганович приехал в Юзовку из Екатеринослава в 1916 г. с паспортом на имя Бориса Кошеровича.
16. Согласно англо-франко-русскому секретному соглашению 1915 г., Константинополь и проливы (Босфор и Дарданеллы) должны были отойти к России после победы над Центральными державами.
17. Неофициальное название программы, с которой большевики шли на выборы в Государственную думу в 1906-1913 гг.
18. Временное правительство было сформировано 2 марта 1917 г., видимо, в Юзовке об этом не было еще известно.
19. Правильно: Чикирисов П. – рабочий Юзовского металлургического завода, меньшевик-оборонец.
20. Волгин – рабочий Юзовского металлургического завода, меньшевик-оборонец.
21. Зайцев Федор Иванович (1894-1960) – в 1911-1917 гг. рабочий Юзовского металлургического завода, с 1915 г. член большевистской партии, в 1917-1918 гг. заместитель председателя Юзовского Совета, затем на партийной работе, участник Гражданской и Великой Отечественной войны.
22. Алферов П.А. – большевик, после Октябрьской революции заместитель председателя исполкома Юзовского Совета.
23. Квашин – юзовский сапожник, член большевистской партии.
24. Приворотская (Каганович) Мария Марковна (1894-1961) – супруга Л.М. Кагановича, член большевистской партии с 1909 г. В Юзовке проживала под фамилией Кошерович.
25. Вариант – Горбаненко, меньшевик-оборонец.
26. Мышкин А. – юзовский социал-демократ, меньшевик-интернационалист.
27. VI съезд РСДРП состоялся в Петрограде 26 июля – 3 августа 1917 г. На съезде в большевистскую партию были приняты межрайонцы (не примкнувшие к меньшевикам или большевикам члены РСДРП), которые заявили о своем разрыве с оборонцами.
28. По воспоминаниям Ф.И. Зайцева, объединенная организация РСДРП в Юзовке прекратила свое существование в мае 1917 г., уже после отъезда Кагановича, хотя решение об этом было принято еще с его участием. – РГАСПИ. Ф. 81. Оп. 1. Д. 1. Л. 31, 35).
29. Спицын А. (вариант – Спицин) – юзовский рабочий-большевик.
30. Троянский С. – в воспоминаниях Ф.И. Зайцева охарактеризован как "колеблющийся" между большевиками и меньшевиками. – РГАСПИ. Ф. 81. Оп. 1. Д. 1. Л. 32.
31. Рыскин – юзовский портной, член большевистской партии.
32. По воспоминаниям Ф.И. Зайцева, в комитет были избраны девять человек: Кагановичи (Кошеровичи) Л.М. и М.М., П.А. Алферов, Ф.И. Зайцев, Спицын (большевики), Канторовичи Н.Л. и А.Б. (меньшевики), Мышкин А. (меньшевик-интернационалист) и Троянский С. (колеблющийся). – РГАСПИ. Ф. 81. Оп. 1. Д. 1. Л. 32.
33. Автор ошибается – Юзовка в феврале-марте 1917 г. была еще поселком и стала городом только в июне, первые выборы в городскую думу были проведены после принятия этого решения.
34. Т.е. рабочими.
35. По воспоминаниям Ф.И. Зайцева, в этот комитет входил член Союза русского народа П.Е. Зузуля, большевики в комитет не входили. – РГАСПИ. Ф. 81. Оп. 1. Д. 1. Л. 31-32.
36. Правильно: Синьковский Михаил Алексеевич (1874 – позднее 1920). Пристав до революции был фактически высшей властью в Юзовке, так как официально она считалась поселком при заводе Новороссийского общества.
37. Курако Михаил Константинович (1872-1920) – русский металлург, работал на Юзовском металлургическом заводе, в 1917 г. – начальник цеха.
38. Правильно: Зузуля Павел Емельянович – юзовский предприниматель, владелец фотоателье и синематографа, возглавлял юзовское отделение Союза русского народа.
39. Поселок Юзовка относился к Бахмутскому уезду Екатеринославской губернии. Губернатором Екатеринославской губернии в 1916-1917 гг. был Чернявский Андрей Гавриилович (1867-1937).
40. Легкий – рабочий-электрик, позднее участник Гражданской войны на стороне белых.
© 2013-2020, «Современные интерьеры». Все права защищены.
При копировании материалов прямая открытая для поисковиков гиперссылка на artmoder.ru обязательна. 
* XML, HTML